В самой столице в этот день готовился парад, несмотря на то, что канун 24-й годовщины революции страна встречала в тяжелейших условиях. Фашистские войска стремительно подходили к городу с запада и севера. Но решение Сталина было однозначным: параду быть. Это был знак для всех – Москва не будет сдана врагу. И весь мир увидел, что мы полны решимости защищать свою Родину при любых обстоятельствах.
В общей сложности по Красной площади прошли более 28 тысяч красноармейцев и ополченцев. Войска с парада уходили прямо на фронт, всего месяц оставался до контрнаступления Красной Армии. Но уже 7 ноября каждый гражданин страны на фронте и в тылу знал из речи Сталина: "Война, которую вы ведете, есть война освободительная, война справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков – Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова!".
Дмитрий Лавриненко в параде не участвовал. В составе 4-й танковой бригады он ожесточенно сражался на своей боевой машине на Волоколамском направлении, защищая подступы к столице.
А родился будущий танковый ас в станице Бесстрашной Лабинского отдела Кубанской области в 1914 году. Его отец, артиллерист, Фёдор Прокофьевич Лавриненко участвовал в Первой мировой. С началом гражданской вступил в красногвардейский отряд, погиб в 1918 году. Мать – Матрёна Прокофьевна (Ситникова; 1892-1985), после смерти мужа перебралась в соседнюю станицу Отважную, в одиночку растила сына.
В 1931 году Дмитрий окончил школу крестьянской молодёжи в станице Вознесенской, затем учительские курсы в городе Армавире, работал учителем в школе в хуторе Сладком. Бывшая ученица Дуся Захарченко, проживавшая в ст. Вознесенской, вспоминала: "Признаться, мы, девчонки, были просто влюблены в своего учителя, но он или не замечал, или делал вид, что не замечает. Уроки Дмитрий Федорович проводил с выдумкой, с фантазией. Вечно приносил с собой редкие книжки, какие-то плакаты, самодельные диаграммы, и никто в классе не отвлекался, уроки проходили интересно".
В 1934 году Лавриненко призвали в армию. На службе в кавалерии у него созрела мысль поступить в Ульяновское танковое училище. Как-то дома, во время отпуска, он так и заявил: "Если хотите знать, мама, я и на танке буду кавалеристом. Ну, подумайте, звучит? Танкист-кавалерист!". И действительно его танковые атаки будут отличаться особой кавалерийской лихостью.
После окончания училища Дмитрий был распределен по своему профилю в танковое подразделение. На момент начала Великой Отечественной войны лейтенант проходил службу командиром танкового взвода в 15-й танковой дивизии 16-го механизированного корпуса в городе Станислав (Ивано-Франковск). Дивизия была передислоцирована в Белоруссию, часть машин по пути вышла из строя. Бойцов, оставшихся без техники, направили в Сталинградскую область в формировавшуюся там 4-ю танковую бригаду. Буквально в пути, летом 1941 года, Дмитрий женился на своей избраннице Нине, с которой познакомился в Виннице, на молодежном вечере. Позже его мама рассказывала: "Митина невеста хотела на доктора выучиться, да война перебила, а на фронте сестрой милосердия была. Они поженились, когда уже шла война. Помню, первый раз домой Митя ее, свою невесту, прямо на танке привез. Вылезли из люка, он ее снял с гусеницы, ухватил и несет в комнату, а она вырывается, стеснительная такая. Жалко, пожить им не пришлось. Нину в Армавире бомбой в сорок втором убило. Их поезд стоял на путях, она у командира отпросилась ко мне сбегать. Не добежала".
Свой боевой счет лейтенант открыл в боях под Мценском, куда осенью была переправлена бригада Катукова. 6 октября ему нужно было ликвидировать вражеский прорыв. В ходе этого боя группа Лавриненко сожгла 15 танков противника, четыре из которых он записал на свой счет. К 11 октября на его счету было семь уничтоженных танков, одно противотанковое орудие и до двух взводов пехоты. Он блестяще использовал все достоинства Т-34. Благодаря превосходству боевой машины в скорости Лавриненко буквально танцевал на поле боя вокруг неповоротливых панцеров. Менялись населенные пункты, менялось положение наших войск, но бои продолжались. В этих боях оттачивалось мастерство Лавриненко. То он действовал из укрытия, искусно спрятав боевые машины, то появлялся внезапно, предпринимая несколько коротких атак.
Михаилу Катукову было присвоено звание генерал-майора, а Дмитрию Лавриненко - старшего лейтенанта. В свою очередь танковую бригаду согласно указу преобразовали в гвардейский 1-й корпус. Тем временем обстановка под Москвой становилась все более угнетающей. Бригада с Орловского направления была переброшена на Волоколамское, чтобы оказать поддержку пехотинцам генерала Панфилова и конникам генерала Доватора. Это были страшные, тяжелые дни, однако несмотря на смертельную усталость, танкисты Катукова своим ходом преодолели расстояние в 360 километров.
По пути Лавриненко смог отразить нападение на Серпухов. Со своим экипажем организовал засаду на головной разведывательный отряд гитлеровцев, уничтожил три орудия и до двух взводов солдат, а в качестве трофея пригнал в расположение бригады штабной автобус фашистов. Правда, столь блистательная победа едва не обернулась для танкистов трибуналом. Дело в том, что за несколько дней до сражения комдив Катуков оставил "тридцатьчетверку" Лавриненко охранять штаб 50-й армии. Было известно, что штабное командование вскоре отпустило танкистов, однако в расположение бригады они не прибыли. Куда подевались бойцы – оставалось загадкой. Оказалось, что защитники, не нагнав свою танковую бригаду, заехали в Серпухов и задержались, узнав, что на город надвигаются враги, а силы способной дать им отпор в городе не оказалось…
18 ноября 1941 года Дмитрий Лавриненко участвовал в отражении атаки врага на командный пункт дивизии генерала Панфилова. Лейтенант стал непосредственным свидетелем гибели комдива. Кажется, это был первый раз, когда хладнокровный танкист пришел в ярость. Во встречном бою экипаж Лавриненко уничтожил семь вражеских танков. Не помня себя, офицер выскочил из машины с пистолетом и бросился преследовать убегающих гитлеровцев из подбитых машин.
"Проклятый враг все стремится к Москве, но ему не дойти до Москвы, он будет разбит. Недалёк тот час, когда мы будем его гнать и гнать, да так, что он не будет знать, куда ему деваться. Обо мне не беспокойтесь. Погибать не собираюсь. Пишите письма срочно, немедленно. С приветом, Дмитрий. 30.11.41 г."
В начале декабря 1941 года Лавриненко представили к званию Героя Советского Союза. К тому моменту на его боевом счету было уже 37 гитлеровских танков. 18 декабря при освобождении деревни Горюны танкист поразил очередной фашистский танк, ставший для него 52-м. После того как операция была завершена, Лавриненко выбрался из танка, чтобы доложить о результатах боя командованию. В этот момент начался обстрел из минометов. Осколок оборвал жизнь танкиста. Его подвиг никому не удалось превзойти за всю Великую Отечественную войну. В своих мемуарах маршал бронетанковых войск М. Е. Катуков напишет следующие щемящие строки: "С именем Лавриненко был связан буквально каждый километр боевого пути 1-й гвардейской танковой бригады. Не было ни одного серьёзного боевого дела, в котором он бы не участвовал. И всегда показывал пример личной храбрости, мужества и отваги, командирской сметливости и расчётливости… Всего двадцать семь лет прожил замечательный танкист, сын кубанского казака из станицы Бесстрашная. Да, станица оправдала своё название. Она дала Родине бесстрашных сыновей".
Подготовила Т. Калинченко.