Явление, когда происходит психологический террор, избиение, травля одного человека другим, называется буллингом. Каковы же его основные признаки? Это неравенство сил агрессора и жертвы, которая, в свою очередь, остро и эмоционально реагирует на происходящее, чувствует боль, одиночество и безысходность.
Нельзя сказать, что масштабы этого явления растут. Отчасти это правда. В век интернета и повального увлечения снимать на видео все происходящее в сеть нередко попадают кадры буллинга. Но во все времена школа – это скопление большого количества детей и взрослых. И конфликты здесь были и будут всегда.
О том, как в классе на ранних этапах выявить буллинг, как помочь жертве и агрессору найти взаимопонимание, корреспондент "НС" беседует с педагогом-психологом Центра диагностики и тестирования, руководителем методического объединения кураторов служб школьной медиации, помощником уполномоченного по правам ребенка в Краснодарском крае по городу Сочи Екатериной ГОРШЕНИНОЙ.

 

– Екатерина Вячеславовна, по данным Всемирной организации здравоохранения, 44 процента российских детей в возрасте 11 лет и 27 процентов 15-летних подростков становятся объектами издевательств и насмешек. 42 процента школьников признаются, что сами занимались буллингом, причем 20 процентов – многократно. Цифры, от которых холодок по спине, не так ли?
– Будучи не только психологом, но и медиатором, то есть профессиональным посредником в урегулировании конфликтов, споров и сложных ситуаций, могу сделать выводы, опирающиеся на свою личную практику. Да, в начальной школе это более выражено и в практике чаще встречается именно возраст до 11 лет. Но часто такие случаи умалчиваются. А ведь буллинг – это длящаяся во времени ситуация.
– То есть ситуация возникает не спонтанно? Она кем-то провоцируется?
– Вообще, да. И провоцируется взрослыми. Могу уверенно сказать, что буллинг – это последствия отношения взрослых к детям.
– Взрослых со стороны пострадавшей стороны или буллера?
– Я бы не стала выделять и разделять эти стороны – жертву и агрессора. Потому что отношение взрослых может спровоцировать поведение детей, которые занимаются буллингом и тех, кто оказался на стороне жертвы. Но чаще это все же отсутствие контакта взрослых с детьми со стороны агрессора. Это может быть игнорирование ребенка, попустительство или такое поведение взрослого человека, которое дает детям понимание вседозволенности.
– Такое влияние на детей оказывает семья, близкое окружение?
– Семья, несомненно. Взаимоотношения родителей и детей играют определенную роль. Причем взаимоотношения родителей с детьми – как жертвами, так и агрессорами – очень похожи. Они, как правило, дистанцированные, недоверительные. Соответственно и там и там у детей занижена самооценка.
Что касается школ, то учителя тоже играют роль. Разумеется, это не специальное провоцирование, но в начальной школе вклад классного руководителя в это также есть. Иными словами, буллинг – это отражение взаимоотношений взрослых с детьми. При этом поведение детей – это последствие, отражение того, что происходит в семье и школе.
– Какие же ошибки может совершить учитель?
– Как правило, это игнорирование того, что происходит. Здесь важную роль играет авторитет педагога. Если он слабый, то с психологической точки зрения группа начинает самоуправляться. Появляются лидеры, отверженные и так далее. Именно поэтому так важен авторитет учителя, который все это регулирует.
Все мы люди, и у учителя, к сожалению, тоже может не наладиться контакт с кем-то из учеников. Даже если ребенок ничего особенного не делал. Или, например, конфликт с родителями может перенестись на ребенка. А дети в классе очень быстро и точно считывают отношение взрослых к ребенку. Особенно маленькие.
Если они видят, что учитель кому-то из класса не уделяет внимания или игнорирует, дети в силу своего возраста делают вывод: к этому ребенку можно плохо относиться.
– Есть же и межличностные конфликты: здесь и сейчас что-то не поделили, кто-то кого-то обидел. Или это другая история? И где та грань, когда речь начинает идти о буллинге?
– Да, буллинг – это другая история. Он может быть как со стороны одного ребенка, так и со стороны группы в отношении другого ребенка. Это длящийся во времени процесс: периодическое физическое либо моральное, эмоциональное, психологическое насилие.
Когда что-то целенаправленно портят, чтобы посмотреть на реакцию, обзывают, устраивают бойкоты. Буллинг – это не просто конфликт. Если в обычном конфликте дерутся все, то здесь есть агрессор и есть жертва – тот, кто не может защититься.
– Как жертве вести себя в процессе конфликта?
– Ребенку самостоятельно с этим справиться сложно. Не у всех есть внутренняя сила, чтобы не позволить с собой так обращаться, поэтому нужна помощь взрослых. Здесь, конечно, должен быть контакт с родителями. Но поскольку один из признаков буллинга – это отсутствие контакта между родителями и детьми, то получается замкнутый круг.
Но и жертвы тоже бывают разные. Они могут провоцировать на такое поведение по отношению к себе или даже играть роль жертвы, чтобы привлечь к себе внимание. И внимания они добиваются, в первую очередь, родительского.
Поведение агрессора тоже объясняется его желанием привлечь внимание. Своими поступками он как бы говорит: заметьте меня.
И здесь очень важна роль учителя, который увидел, что детям нужна помощь. В первую очередь ему необходимо связаться с родителями и найти для них правильные слова. Требования принять меры не принесут результата. Должна быть выстроена работа с семьями.
Диалог что с одной, что с другой стороной должен быть конфиденциальным, а не публичным, не в группах в вотсапе.
– На этом этапе происходит поиск виновного в конфликте?
– В медиации нет такого понятия, как найти виновного. Ну, найдем мы его, дальше что? Здесь нужна помощь медиатора, психолога, чтобы помочь выстроить этот диалог, разобраться, что происходит в семье, что влияет на поведение ребенка.
Дети – искренние люди, и достаточно их спросить: как ты бы хотел, чтобы родители проводили с тобой время? И они все скажут. Важно, чтобы родители это услышали.
– Возможно ли из врагов сделать друзей?
– Возможно. В этих ситуациях самая большая сложность – работа с родителями. Дети за столом переговоров договариваются стопроцентно, какой бы тяжелый конфликт не был. А вот взрослые (родители, учителя) часто не хотят на равных садиться за стол переговоров. Дети уже помирились, забыли о конфликте, а родители "воюют" уже между собой, а не за детей.
Если родители начинают поворачиваться к детям лицом, то все будет хорошо. Когда ребенок чувствует полноценное внимание со стороны взрослых, ему на самом деле не нужны красивые вещи. Когда у ребенка хорошая самооценка – это залог успеха.
Но если до ребенка нет дела, то от него часто откупаются гаджетами, игрушками, вещами. И, кстати, агрессорами чаще всего становятся внешне благополучные дети. У них есть все, но нет того, что им необходимо, – внимания родителей.
– Если эта проблема существует, какую помощь детям (и родителям) могут оказать в школах?
– Я курирую службы медиации в школах Сочи. На сегодняшний день она есть в каждой школе, и обычно этим вопросом занимается психолог. Но при работе с такой проблемой, как буллинг есть один важный принцип: нейтральность. Я могу прийти в школу и буду точно нейтральна, потому что воспринимаю директора, детей, учителя, родителей как стороны конфликта. А находясь внутри школы, работая там, сложно принять такую позицию. Сложно оставаться нейтральным, не вставать на сторону, например, учителя.
Поэтому, если ситуация только зарождается, то можно обратиться в школьную службу медиации. Если конфликт зрел долго, он запущен, то лучше обращаться к нам, в Центр диагностики и консультирования.
– Екатерина Вячеславовна, дайте несколько советов, как разговаривать с детьми, которые попали в ситуацию буллинга. Какие правильные вопросы им могут задать родители, учителя?
– В медиации подобные вопросы называются восстановительными. Они побуждают подумать, порассуждать. Именно они должны заменить фразы подобные таким: “Ты понимаешь, что ты наделал?” “Ты понимаешь, что тебя поставят на учет?”.
Разговаривая с агрессором, можно задавать вопросы, которые помогут ему понять, что чувствует жертва. Можно спросить: как ты думаешь, а что он чувствует в этот момент, когда происходит подобная ситуация? А у тебя были случаи, когда тебя кто-то обижал? Может быть, кто-то вел себя несправедливо по отношению к тебе? Если были такие ситуации, то вспомни, какие ты испытывал чувства?
И дети отвечают. Сначала они задумываются, а потом говорят, что им было неприятно, обидно, больно. Ребенку очень важно понять, что нет плохих и хороших людей. Есть плохие поступки. И, когда вы акцентируете внимание на чувствах, происходит переломный момент. Дети поворачиваются друг другу.
Когда мы просим ребенка рассказать, что он чувствовал, когда это происходило, поразмышлять о том, к каким последствиям это могло бы привести, он начинает анализировать.
А дети, подростки сегодня достаточно продвинутые. Они прекрасно понимают, что толкнешь неосторожно человека, он ударится, и это может привести к смерти. Но говорить это нужно не в лоб, а дать школьнику возможность самому прийти к этим выводам, порассуждать, проговорить. Тогда это эффективно.
Так мы учим детей отвечать за свои поступки, понимать, что всегда есть выбор, как поступить.

Беседовала
Елена НОВИКОВА.